Блог им. vyanko Повесть "Земля и люди" Глава 3 Кто был в Украине? Кто её знает? (часть1)


Именно эти простые вопросы лезли сельскому мужику в голову, когда тот сидел у себя на пороге в своем родном селе . А перед ним во дворе бегали его двое детишек: старшая девочка и младший мальчик. Его жена прямо здесь во дворе на огне, экономя такой дорогой баллонный газ, готовила им обед.
— «А ведь и правда…», — задумался селянин, даже там за границей, где он был на заработках, если кто-то хоть один разок побывал в украинском селе, то навсегда его запомнит. И потом он обязательно его вспомнит, не раз и не два, потому что это село такое… — самое чудесное. А вот, кто там не побывал, тот этой красоты и не знает… И не представляет, какие там побеленные хатки, словно нарисованные, стоят в вишнёвых садах.
Такая же побеленная и сельская хата и у него, а также и у его одинокого соседа и хромого старика Афанасия. Ибо только самым последним станет тот, кто не побелит свой дом весной. Так может статься, если болен, или же сельский пьяница ...? Но и тогда хата, как правило, тоже побелена, ибо это Святое дело для всех! И вишневый сад возле дома, тоже — Святой! А особенно, когда он расцветает весной ..., и нет больше счастья, как только бы на него и смотрел, и наслаждался его манящими запахами. И еще бы послушал бы кто рано утром пения птиц, которое то замирает, а то журчит и никакая музыка, так за душу не возьмёт.
«Ну уж если вам только заблагорассудится побывать в нашем украинском селе», — думал мужик, сидя у себя на пороге, то даже сейчас, когда уже и здесь тарелки телевидения и интернета на стенки повесили…, они не затмили этой зачарованной красоты. Стоит только посмотреть вокруг, ведь всё это и есть — родная украинская земля от края и до края. И пусть она осенью после дождя очень сильно прилипает своим большим куском к подошве, и в осенний дождь, когда село не заасфальтировано, весьма трудно добраться до дома…
… Но не спешите от нее избавляться и возьмите землю в свои ладони, а затем очень внимательно рассмотрите её, спрятавшись от дождя на крыльце под крышей дома. Вот это и есть мой верный друг-чернозём, который кормил и кормит всех: от моих предков до моих детей. Это он всегда жил в моем селе и носился на сапогах, а не асфальт, который появился еще в советское время. А вот теперь он растрескался, потому что он там и тем, кто сверху — «совсем не нужен». Так и остался асфальт отдельными островками на дороге, вроде бы присели отдохнуть уставшие путники, да так там и остались.
Вот так и тот прилипший к рукам кусок земли, ведь стоит только его рассмотреть, чтобы понять, что чернозём жив. Он тоже дышит своими напряженными лёгкими, а еще, знаете, какой он вкусный? Стоит только немного попробовать, но осторожно, чтобы не опьянеть. Но не бойтесь, ибо это ненадолго. Хмель скоро пройдет, а вот настоящее и большое чувство земли навсегда останется. Такого нет в городе, куда все бегут как скаженные, ибо там, действительно, есть комфорт, но почти нет настоящей человеческой жизни, так как там почти нет открытой земли. Она, то как злодей, или, как круглый сирота в приюте, завернута и скрыта под асфальт. Но даже та, что проглядывает — сквозь покрыта стрижеными газонами с искусственными клумбами.
Может кому-то и нравится те в бетоне со стеклом коробки, набитые, как муравейники, людьми, которые снуют по ним часами, а то и годами, не замечая друг друга. А попробовал бы кто-то не заметить кого-то у себя в селе, то-то ему досталось бы…
Но ныне уже нельзя не заметить и того, что городская зараза начала проникать и в село, так как все более или менее настоящие и сильные мужчины поехали заграницу в города трудиться, чтобы прокормить семью. Иные же и бездельники, такие же, как их сельский голова, надвинув на уха шляпу и взяв в руки дешевый портфель, не замечает людей. А люди смотрели на него и плевались в его сторону, потому что такие как он портили и портят село. Это они открыли проклятые всеми людьми ганделыки, где сами же и «бадяжат» спирт, разводя такую горкую во всех отношениях и гнусную водку. А сельские пьяницы ее пьют и света белого больше не видят. Когда-то он тоже пристрастился, но потом вовремя спохватился и теперь даже в праздники не теряет на водку свое время и жизнь своей семьи.
«Какое наше село большое ...», — сидел и думал сам по себе человек, но вдруг спохватился, ибо сейчас осталось до сотни дворов и те почти пустые.
Нет или почти нет детей и в их «новой двухэтажном сельской школе, которую также построили в последние советские времена. А учеников всех разного возраста сводят в три или четыре класса, потому как учителя в школе тоже не задерживаются. У них из-за того такая мизерная зарплата, что нет наполнения классов учениками. И вот уже голова говорит, что в районе со следующего учебного года хотят вообще прикрыть их школу и отправить всех учеников в соседнее село, теплится жизнь. Да и откуда может появиться это «наполнение» классов учениками, когда почти все молодые и женщины живут парами в городе и спят все со всеми. Молодые не очень тоскуют, что останутся старыми девами и одинокими холостяками, как в городе, так ныне и в селе, потому как современной молодежи очень трудно взять на себя заботу и ответственность за детей и семью.
«люди подурели». И есть ещё у них в селе семьи, где бегают дети, а не бегает один ребенок. Однако теперь — это скорее исключение, чем правило.
И грустно стало селянину от таких мыслей… Но он снова посмотрел вокруг на все окружающее пространство от неба и до неба и ему стало немного легче. Он бы с удовольствием снова вернулся бы в прошлое, чтобы снова расцвели вишнёвые сады у всех побеленных хат в их селе, где бы снова бегали толпой, как когда-то и он в свою школу, дети…
Но для этого нужно было, наверное, и самому остаться здесь. Рядом с соседом — дедом Афанасием, со своей семьей и со всеми теми селянами, что ныне, так бедствуют… Но тогда, где же взять те проклятые деньги, чтобы и детям в школу всё нужное приобрести? Чтобы жена выглядела красивее всех женщин на свете..., чтобы в доме и возле дома было всего в достатке… чтобы на столе и к столу тоже всё было?
Вот он сейчас привез немного денег: чтобы газа в баллонах закупить, заблаговременно запаслись грузовиком дров на зиму, а еще одежду детям надо приобрести, потому что растут и уже прошлогодняя стала им мала.
И стало мужику как-то совсем не по себе. Потому как с одной стороны — только в селе его настоящая жизнь, а с другой — только в городе он находит работу и там платят деньги на благосостояние семьи. Вот так и разменивает он свое большую настоящую жизнь на тот очень важный, но щемящий долг… Ну а как без него? Вот он приехал, и жена расцвела, как садок весной. А когда его нет, то называет она себя солдаткой и платок на голове повязывает… И все ждет и выглядывает, хотя и знает, что раз только поехал то уже не так скоро вернется.
А он чего только не перепробовал, чтобы остаться с семьей в деревне? Пробовал он жить своим домашним хозяйством: заводил свиней и разную птицу, корову и теленка. У него даже конь был свой, но из нищеты он практически так и не вылезал. Ибо хотя всё давалось тяжелой работой, но прибыль была совсем мизерный. И еще его кругом пытались обмануть, где он только появлялся со своим «товаром». На рынке это были перекупщики и их «громили», которые держали свою мизерную цену. И хоть он и не был трусом, но однажды они так намяли ему бока, что целую неделю не мог подняться. А хозяйство ждать не будет, потому что все пропадет. Вот после этого он попытался даже «пахать на барина», который скупил или взял в аренду почти все их сертификаты на землю. Тот, как бывший председатель райисполкома, воспользовался случаем, потому что все селяне были, как дураки от того «дикого капитализма». А «крутой делок» пролез кругом и в их селе тоже всем врал прямо в глаза. Но этого мужик уже не мог стерпеть, а «господину» надо было, чтобы он только все сносил и в рот заглядывал, что может оттуда что-то да выпадет? Не выпало, вот он покрутился, покрутился, и устремился за границу на

0 комментариев

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.